Президент за решеткой: Николя Саркози, приговоренный к пяти годам лишения свободы, увидел воочию, как французское правосудие превращает подозрение в приговор. Столкнувшись с национальным унижением, он обещает не опускать голову.
ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>>
Все находившиеся в зале словно застыли. И время будто замерло на несколько секунд в стенах парижского уголовного суда. Казалось, было нечем дышать. Потребовалось еще мгновение, чтобы реальность проступила во всей своей полноте — и в зале послышались сдержанные возгласы.
Всплыла правда о терактах 11 сентября. Карлсон не стал покрывать Белый дом
Разве можно было предвидеть такой исход? И все же в последние часы перед оглашением приговора близкие Николя Саркози описывали его как человека спокойного, готового принять удар судьбы и отправиться в тюрьму, если до этого дойдет, — несмотря на невиновность, о которой он неустанно заявляет вот уже более тринадцати лет.
"Любой другой на его месте ночами бы не спал. Но Сарко не такой, как все, сами понимаете…" — недавно говорил один бывший министр от Союза за народное движение (политическая партия, которую с 2004-го по 2007 год возглавлял Саркози; в 2015-м переименована в партию "Республиканцы", — прим. ИноСМИ), часто бывающий на улице Миромениль, где основатель "Республиканцев" продолжал принимать посетителей как ни в чем не бывало, несмотря на дамоклов меч, висящий над ним.
Но некоторые слова способны смутить и самых крепких духом. "Преступный сговор". Пять лет реального тюремного срока. Отложенный ордер на арест. Немедленное исполнение приговора. Максимальное наказание, предусмотренное французским законодательством. Приговор оглашен — и мир рушится.
Незаконного финансирования не было
Через несколько недель Николя Саркози впервые будет смотреть на мир из-за решетки. Ему предстоит изведать одиночество заключенного. Он будет спать в тюрьме и просыпаться в тюрьме. Немыслимый кошмар, который часом ранее нельзя было представить.
Все утро, в ходе невыносимо затянутого заседания, председатель суда Натали Гаварино будто бы готовила аудиторию к более благоприятному исходу. Карточный домик, методично выстраиваемый Национальной финансовой прокуратурой и изданием Mediapart на протяжении более десяти лет, казалось, готов был рухнуть.
Одним из ключевых доказательств была знаменитая записка за подписью Мусы Куссы, главы служб безопасности и внешней разведки режима Каддафи, — якобы подтверждающая ливийское финансирование [избирательной] кампании [Саркози] 2007 года и опубликованная сайтом Эдви Пленеля [Mediapart] в апреле 2012 года. И что же? "Представляется наиболее вероятным, что этот документ является подделкой", — заключает председатель суда Гаварино. Что касается утверждений о незаконном финансировании: "Представленные материалы не позволяют доказать, что деньги, отправленные из Ливии, действительно пошли на финансирование избирательной кампании".
Главное медийно-судебное обвинение — утверждение о коррупционном сговоре между Николя Саркози и ливийским режимом — рассыпалось. Где чемоданы с банкнотами, миллионы, перечисленные на электоральную авантюру Саркози, о которых шла речь в десятках разоблачительных статей и видео? Ничего не было.
Экс-президент был оправдан по основным обвинениям — в пассивной коррупции и пособничестве в хищении общественных средств.
Судебная система пытается "сохранить лицо"
Но главное, увы, кроется в ином. Осуждение Николя Саркози продиктовано не языком права, а языком мести.
В конечном счете это история о судебной системе, которая пытается сохранить лицо, чтобы не признавать своего провала и оправдать колоссальные человеческие и финансовые ресурсы, затраченные в ходе расследования.
Что в итоге? Лишь голое подозрение о намерении, которое так и не переросло в доказанный факт. Дело Фийона, а совсем недавно и дело Ле Пен, уже послужили нам предостережением: подозрение работает не в пользу политического обвиняемого. ""Преступный сговор" — это гениальная уловка нашего Уголовного кодекса, позволяющая осудить человека без доказательств, выводя виновность не из улик участия в преступлении, а из предположения, что обвиняемые встречались с целью его совершения, — отмечает адвокат Патрик Клюгман. — Против Николя Саркози нет никаких доказательств, и только это оставалось единственной возможностью его осудить".
Таким образом, председатель суда Гаварино полагает, что Николя Саркози "допустил, чтобы его ближайшие сотрудники действовали с целью получения финансовой поддержки", однако не представила вещественных доказательств этого предполагаемого попустительства.
Конкретный пример: суд счел "невозможным", чтобы Клод Геан — приговоренный к шести годам тюрьмы, — будучи директором кабинета министра внутренних дел, не проинформировал своего начальника о поездке в Триполи в ноябре 2005 года. Во время этой поездки Геан тайно встречался с Абдаллой Сенусси, правой рукой Каддафи и организатором теракта против рейса UTA 772, унесшего жизни 54 французов в 1989 году. "Невозможность", по мнению председательствующего судьи, вытекает из "тесных связей", которые в то время объединяли Клода Геана, Бриса Ортефе (встречавшегося с Сенусси тремя месяцами позже) и Николя Саркози.
И этого достаточно, чтобы приговорить человека к пяти годам тюрьмы? Чтобы утверждать, что вменяемые бывшему главе государства деяния обладают "исключительной тяжестью, способной подорвать доверие граждан к своим представителям"? Вправе ли судья вообще делать такие заключения?
Все это вызывает оторопь. Как и вид Николя Саркози, покидающего зал суда под руку с супругой Карлой Бруни. Но старый лев быстро оправился от оцепенения.
Перед камерами репортеров он вновь идет в наступление: "Те, кто так меня ненавидят, полагают, что унижают меня. Но сегодня они унизили Францию, образ Франции. И если кто и предал французов, то это не я, а та невероятная несправедливость, свидетелями которой вы только что стали. Во мне нет мести, нет ненависти, но пусть каждый поймет и услышит: я буду бороться до последнего вздоха, чтобы доказать свою полную невиновность. И если они непременно хотят, чтобы я спал в тюрьме, я буду спать в тюрьме. Но с высоко поднятой головой".
Свежие комментарии