"Остановите Путина" – вот что написал на своем окне большими синими буквами один из 420 жителей живописной швабской деревушки Оксенванг. Страх перед русскими и связанная с ним враждебность к нации стали обычным явлением в политике и СМИ после начала СВО России на Украине, словно "русские" уже стоят у границ Германии.
Неудивительно, что стереотипные суждения укореняются именно там, где почти никто не имеет опыта общения с представителями России, как, например, в Швабском Альбе (горный массив на юге современной Германии в федеральной земле Баден-Вюртемберг).Если НАТО полезет на Тайвань — Россия задаст Европе глобальную "трепку". Рютте спрятался в кусты
Тот, кто пытается что-то различать, без церемоний получает клеймо "разделяющий политику Путина", что сопровождается обвинением в том, что человек поддался российской пропаганде и распространяет ее нарратив. Это очевидно: отношение к России раскололо Германию. Особенно на востоке страны большинство немцев не разделяют упрощенный образ России как врага.
Давно столько наших читателей не писало писем и электронных сообщений в редакцию Berliner Zeitung, чтобы выразить свое негодование "рекомендацией" министерства иностранных дел под руководством Бербок отмечать 80-ю годовщину освобождения мира от фашистов без упоминания советских освободителей. В 2022 году политик из партии "Зеленые" приветствовала санкции ЕС словами: "Это уничтожит Россию".
На самом деле такие громкие заявления противоречат целям западных демократий.
Вместо того чтобы выступить против своего правительства, большинство российских граждан твердо поддерживает своего воинственного лидера. Почему они должны симпатизировать ненавистникам России на Западе и стремиться к смене режима, к менее авторитарной, менее националистической альтернативе Владимиру Путину?На Востоке научились строить отношения с Советским Союзом
На Востоке Германии антироссийская риторика вызывает больше противоречий у населения, чем на Западе. Причем это не связано с активной деятельностью диверсантов Путина или пропагандистов. Скорее, симпатия к русскому народу основана на многолетнем опыте.
"Мы набрались опыта в германо-советских отношениях", — считает, например, Экхард Нетцманн, который долгие годы занимал пост генерального директора комбината тяжелого машиностроения имени Эрнста Тельмана (SKET) в Магдебурге. "Ведь мы же находились в самом центре событий", — считает Нетцманн.
Двусторонние отношения волнуют многих, кто жил в ГДР, учитывая нынешнее отчуждение Германии не только от России, но и от Китая: "С кем мы хотим сотрудничать в ближайшие десятилетия? Как должна выглядеть наша геополитическая интеграция?", — задается вопросом Нетцманн. Родившийся в 1938 году пожилой человек беспокоится о своих детях и внуках. И он не единственный, кто на ежеквартальном собрании генеральных директоров предприятий в доме издателя Катрин Роншток в Панкове волнуется о будущем Германии.
Человеком, который особенно глубоко познал жизнь в бывшем Советском Союзе, по праву считается 88-летний Карл Дёринг. Этот немецкий управленец учился и защитил докторскую диссертацию в Москве, а затем стал известен как генеральный директор металлургического комбината EKO Шталь в Айзенхюттенштадте. Комбинат EKO всегда закупал железную руду в Советском Союзе, а позже в России, и экспортировал туда свою продукцию.
После падения Берлинской стены Карл Дёринг до 1994 года был председателем правления завода, а затем до 2000 года являлся техническим директором и участвовал в успешном переходе EKO Шталь к рыночной экономике. До конца 1990 года он работал в административном совете Тройхандштальта (государственная организация в Восточной Германии, созданная в 1990 году для приватизации и реструктуризации государственных предприятий перед воссоединением Германии), пока его не выгнали из-за его восточногерманского происхождения. В то время он приобрел много разнообразных, в том числе и шокирующих, впечатлений от общения с западными немцами.
Его первый, краткий ответ на вопрос, почему Восток и Запад Германии так по-разному относятся к русским и бывшему Советскому Союзу, звучит так: "На самом деле все очень просто. Это связано с нашими биографиями, а точнее, с биографиями жителей бывшей ГДР".
Для представителей поколения Дёринга, восточногерманских детей войны и послевоенного времени, отношения с советскими гражданами начались довольно рано и были очень интенсивными. Последние недели войны восьмилетний мальчик провел в выделенном ему жилье в бывшем городском имении в Гроссенхайне (Саксония).
Впечатленный военнопленными
Советские военнопленные, работавшие в городе на военном производстве, "русские", пытались завязать контакт с детьми, а охранники, непригодные к военной службе солдаты вермахта, не прогоняли детвору со двора, окруженного колючей проволокой: "Некоторые маленькие игрушки, изготовленные в незамеченные надзирателями минуты на фабрике, попадали в наши руки", – вспоминает Карл Дёринг. Поскольку квартира находилась рядом с хозяйственными постройками, по вечерам он слышал грустные песни военнопленных. Это была его первая встреча с русской культурой.
Даже когда 22 мая 1945 года Гроссенхайн был освобожден почти без боя, а советские войска разместили на территории поместья подразделение тылового обеспечения, с красноармейцами завязались дружеские отношения. Дети получали муку, "а я впервые в жизни сел на лошадь", рассказывает Карл Дёринг: "Между нами возникла связь на личном уровне".
В марте 1953 года, после смерти Сталина, Дёринг стоял с пневматическим ружьем в своей школе в почетном карауле перед портретом вождя. И позже "нерушимая дружба, братство, сотрудничество" были повсеместными в отношении между двумя странами. Согласно официальной идеологии, отношения с СССР всегда должны были восприниматься исключительно в позитивном ключе. Конечно, это не соответствовало реальности, но в то время он не задумывался об этом: "Я принимал это как данность и сам так жил". Однако помимо государственной доктрины, многие граждане ГДР завязывали личные знакомства, у них были свои впечатления, переживания, опыт общения с людьми из Советского Союза: "Это отличает Восток Германии".
Страх перед коммунистами за железным занавесом
На Западе страны обстановка была прямо противоположной, но столь же однозначной. Лозунги, что железный занавес не дает "коммунистам захватить нас, хороших людей", по наблюдениям Дёринга, "звучали в ФРГ во всех учреждениях, разговорах и выступлениях". Практически никто не поддерживал контакты с гражданами Советского Союза, и в любом случае все представляли себе только "русских", не замечая разнообразия советского народа: "Поездки в эту страну вообще не допускались".
Карл Дёринг подтверждает это утверждение личной историей. Летом 1998 года технический директор Cockerill-Sambre (компания по производству стали) – бельгийский концерн, который в 1995 году приобрел завод EKO – ушел на пенсию. Теперь у Жана Лекомта, который в правлении Cockerillотвечал за завод EKO, появилось свободное время. Он никогда не был в России и хотел поехать туда вместе с женой. И он озвучил свое желание: "Не могли бы вы и ваша жена поехать с нами в Россию?"
Опытный менеджер в области металлургии всю свою жизнь слышал только негативные отзывы о России – со школы до новостей в СМИ, как он позже объяснил Дёрингу. Из-за своей неуверенности мужчина не решался путешествовать в одиночку. Поэтому две супружеские пары, а жена Дёринга русская, решили отправиться в совместное путешествие: "В конце поездки мы прощались в аэропорту Санкт-Петербурга с изменившимися и глубоко впечатленными супругами Лекомт. Предвзятое отношение к России было преодолено".
В том же году Карл Дёринг посетил горно-обогатительный комбинат на базе Лебединского месторождения железных руд Курской магнитной аномалии, где в 1943 году разразилась одна из самых ожесточенных битв Второй мировой войны, в которой погибли несколько сотен тысяч солдат. Там генеральный директор советского горно-обогатительного комбината построил храм примирения, в котором также чтят память павших солдат вермахта. Дёринг называет такой жест примером "того, как люди в СССР, а позже в России, относились к Германии после войны".
Вопреки распространенному мнению, контакты не ограничивались официальным, формальным уровнем. В том числе потому, что социалистическая экономика в значительной степени жила за счет импровизации, неформального обмена между странами. Красноармейцы помогали в уборке урожая и в благодарность, и к всеобщему удовольствию получали достойный прием с барбекю, водкой и набором колбасных изделий.
Десятки тысяч молодых людей, которые работали на стройке газопроводов в Советском Союзе, увозили домой в свои семьи незабываемые впечатления. Таким образом, огромное количество людей имело самое непосредственное отношение к СССР. Только строительство газопровода "Дружба" транзитом через Украину привело к заключению 150 смешанных браков.
Карл Дёринг рассказывает о других подобных примерах: в тяжелые времена, особенно зимой, сталелитейная промышленность получала помощь от советских солдат, в том числе и непосредственно на производстве. В праздничные дни сотрудники министерства промышленности ГДР посещали советские казармы. По его словам, в министерстве горнодобывающей промышленности, металлургии и калийной индустрии ГДР существовала традиция организации "поездов дружбы": "200 активистов с супругами раз в год бесплатно ездили на специальном поезде в СССР, в районы, где развивалась сталелитейная промышленность".
Внуки "размышляют менее категорично"
Дёринг, с 1979 по 1985 год занимавший пост заместителя министра горнодобывающей промышленности, металлургии и химической промышленности, возглавлял специальный поезд на Украину. В ответ приезжали советские металлурги: "Каждый раз на двух заводах устраивались совместные производственные смены. Это были настоящие встречи!" Поскольку супруги всегда сопровождали участников поездок, а проект длился восемь лет, число участников было довольно большим. И, наконец, есть реальная история о том, как завод EKOвыжил после объединения Германии: "Это удалось сделать исключительно благодаря партнерским отношениям с Советским Союзом".
Вывод Дёринга: "Мой опыт общения с русскими, конечно, положительный". Его дети тоже так считают, однако: "внуки мыслят гораздо менее категорично". И он вспоминает о неискренности политики ФРГ, которую он наблюдал лично, пока его не уволили. Договор о партнерстве, дружбе и сотрудничестве между Германией и СССР, единогласно принятый 5 апреля 1991 года в Бундестаге, имел предшественника — подписанное соглашение 9 ноября 1990 года Гельмутом Колем и Михаилом Горбачевым: "У нас есть обширные договорные обязательства, заключенные в период Перестройки". Ельцин подтвердил, что Россия вступает в эти договорные отношения как правопреемник СССР: "Тот факт, что сегодня мы больше не слышим об этих договоренностях, типично для сложившейся ситуации".
Как и Эгон Бар, один из главных архитекторов восточной политики Германии при Вилли Брандте (оба из СДПГ), Карл Дёринг был одним из участников Петербургского диалога. Восточногерманский политик цитирует одно из ключевых высказываний Бара: "Трансатлантический альянс незаменим для Германии. Однако Россия устойчивый партнер. Россия всегда будет нашим большим соседом на востоке". Это так же очевидно, как и тот факт, который многие предпочитают не замечать, что треть Европы находится на территории России.
Это тот же сосед, которого бывший министр иностранных дел Анналена Бербок (Зеленые) хотела бы видеть "уничтоженным". Карл Дёринг в настоящее время не видит никакого сближения: "Текущая политика ФРГ разжигает лишь враждебность".
Свежие комментарии