Foreign Affairs: Путин никогда не сдастся на Украине
Запад не может изменить Свои расчеты — он может только переждать Его
Автор: Питер Шредер 3 сентября 2024 г. Текст статьи с англ.языка перевёл Яндекс
Президент России Владимир Путин и члены его кабинета министров на военном параде в Санкт-Петербурге, июль 2024 года Vyacheslav Prokofyev / Sputnik / Reuters
Спустя два с половиной года после вторжения России на Украину стратегия Соединенных Штатов по прекращению войны остается прежней: возложить на Россию такие издержки, чтобы ее президент Владимир Путин решил, что у него нет выбора, кроме как прекратить конфликт.
Пытаясь изменить свой расчет затрат и выгод, Вашингтон попытался найти золотую середину между поддержкой Украины и наказанием России, с одной стороны, и снижением рисков эскалации - с другой. Каким бы рациональным ни казался этот подход, он основан на ошибочном предположении: что мнение Путина можно изменить.
Факты свидетельствуют о том, что в отношении Украины Путина просто невозможно убедить; он идет ва-банк. Для него предотвращение превращения Украины в бастион, который Запад может использовать для угрозы России, является стратегической необходимостью. Он взял на себя личную ответственность за достижение этого результата и, вероятно, считает, что это стоит практически любой цены. Попытки заставить его сдаться - бесплодное занятие, которое просто растрачивает жизни и ресурсы.
Есть только один жизнеспособный вариант прекращения войны на Украине на условиях, приемлемых для Запада и Киева: дождаться ухода Путина. При таком подходе Соединенные Штаты будут удерживать оборону в Украине и сохранять санкции против России, одновременно сводя к минимуму уровень боевых действий и количество расходуемых ресурсов до тех пор, пока Путин не умрет или иным образом не покинет свой пост. Только тогда появится шанс на установление прочного мира в Украине.
Когда Путин отдал приказ о вторжении, это была война по выбору. Не было никакой острой угрозы безопасности для России, которая требовала бы крупномасштабного вторжения в соседнюю страну. И это определенно был выбор Путина. И Уильям Бернс, директор ЦРУ, и Эрик Грин, в то время старший директор Совета национальной безопасности по России, отметили, насколько другие российские официальные лица, казалось, были не в курсе решения Путина. Даже на организованном Путиным телевизионном совещании высших должностных лиц его службы безопасности накануне вторжения некоторые участники, казалось, не знали точно, что сказать. Российские элиты в конце концов встали за его спиной, но до февраля 2022 года очень немногие настаивали на конфронтации, которая стоила бы России так дорого и разрушила бы отношения с Западом.
Поскольку это война по собственному выбору, у Путина есть сила остановить ее. Признавая, что гамбит оказался сложнее, чем он ожидал, он может решить сократить свои потери. Война не имеет экзистенциального значения для России, даже если он риторически так это называет. Вывод российских войск из Украины не будет угрожать существованию российского государства и, скорее всего, даже его собственному правлению. Путин позаботился о том, чтобы на горизонте не появилось никаких потенциальных преемников. Двое, кто был ближе всего к тому, чтобы бросить ему вызов — лидер оппозиции Алексей Навальный и мятежник Евгений Пригожин — теперь мертвы. У Кремля есть многолетний опыт формирования внутренних нарративов для поддержки Путина. Он мог бы легко объявить о победе на Украине и запустить сопутствующую информационную кампанию, чтобы оправдать свой маневр.
Но, хотя у Путина есть власть остановить войну, захочет ли он когда-нибудь это сделать? Американские политики в основном ответили на этот вопрос положительно, утверждая, что при достаточном давлении его можно заставить вывести войска из Украины или, по крайней мере, договориться о прекращении огня. Чтобы изменить свои расчеты, Вашингтон и его союзники ввели масштабные экономические санкции против России, предоставили Украине военную технику и разведывательную поддержку и изолировали Москву на мировой арене.
В основе этой политики лежит вера в то, что Путин по сути своей оппортунист. Он пробивается вперед, и когда обнаруживает слабость, он продвигается вперед, но когда он сталкивается с силой, он отступает. Согласно этой точке зрения, нападение Путина на Украину было продиктовано как его имперскими амбициями, так и его восприятием слабости Запада и Украины. По словам президента Джо Байдена, Путин испытывает «трусливую жажду земли и власти» и ожидает, что после вторжения российских войск на Украину «НАТО расколется». Если это диагноз, то правильный рецепт - продемонстрировать силу и стойкость. Поднимите расходы на войну достаточно высоко, и он в конечном итоге придет к выводу, что его оппортунизм не окупается.
ЧУВСТВО НЕЗАЩИЩЕННОСТИ
Но Путин не оппортунист, по крайней мере, в отношении Украины. Его самые заметные международные шаги были не столько оппортунистическими уловками для получения преимущества, сколько превентивными усилиями по предотвращению предполагаемых потерь или ответными мерами на предполагаемые провокации. Военные действия России в Грузии в 2008 году были как ответом на нападение этой страны на сепаратистский регион Южная Осетия, так и попыткой избежать потери контроля над территорией, которую она считала рычагом воздействия, который мог помешать интеграции Грузии с Западом. Когда Путин захватил Крым в 2014 году, он беспокоился о потере там российской военно-морской базы. Когда он вмешивался в Сирию в 2015 году, он беспокоился о свержении Башара Асада, дружественного России лидера. И когда он вмешивался в президентские выборы в США в 2016 году, он реагировал на то, что, по его мнению, было попыткой США подорвать его позиции в России, а именно на публичную критику Соединенными Штатами выборов в России в 2011-12 годах и обнародование Панамских документов о тайных финансовых операциях его закадычных друзей весной 2016 года.
Если Путиным на Украине движет оппортунизм — если гамбит является результатом его имперской жадности получить российский контроль над страной всякий раз, когда представится такая возможность, — тогда его явно не оппортунистический подход к Украине с 2014 по 2021 год нуждается в объяснении. После захвата Россией Крыма в марте и апреле 2014 года украинское правительство пребывало в замешательстве. Однако вместо того, чтобы агрессивно двигаться к захвату дополнительных территорий, Путин предпочел развязать мятеж на низком уровне на востоке Украины, который можно было бы использовать как разменную монету для ограничения вариантов внешней политики Киева. В сентябре 2014 года, после того как российские войска нанесли сокрушительное поражение украинским силам в городе Иловайск, Москва, вероятно, могла бы продвинуться дальше вдоль побережья Азовского моря, создав сухопутный коридор из Крыма в Россию. Однако вместо этого Путин сделал выбор в пользу политического урегулирования, согласившись с Минским протоколом.
Даже после вступления в должность президента США Дональда Трампа, когда стало ясно, что Вашингтон не склонен помогать Киеву, Путин по-прежнему воздерживался от более масштабного военного нападения или любой другой попытки расширить российское влияние на Украине. Такие упущенные шансы неловко сочетаются с представлением о Путине как об искусном оппортунисте.
Нападение на Украину лучше понимать не как оппортунистическую агрессивную войну, а как несправедливую превентивную войну, начатую с целью остановить то, что Путин рассматривал как будущую угрозу безопасности России. По мнению Путина, Украина превращалась в антироссийское государство, которое, если его не остановить, может быть использовано Западом для подрыва внутренней сплоченности России и размещения сил НАТО, которые будут угрожать самой России. На каком-то уровне официальные лица США, похоже, понимают это. Как сказала Аврил Хейнс, директор национальной разведки: «Он видел, что Украина неумолимо движется на Запад, в НАТО и прочь от России».
Хотя вторжение не было случайным преступлением, для Путина это был удивительно рискованный шаг. Он, как правило, не склонен к риску на международной арене, делая просчитанные шаги и сводя к минимуму использование российских ресурсов. Численность российского контингента в Сирии составляет всего несколько тысяч человек, и он остается относительно небольшим и в основном зависит от российских военно-воздушных сил. Когда его коллега-автократ, президент Венесуэлы Николас Мадуро, казалось, был на грани свержения в 2019 году, Путин направил всего несколько сотен солдат, чтобы помочь ему удержаться на своем посту. Война на Украине, напротив, стоила России жизни более 100 000 солдат и нанесла неисчислимый ущерб ее экономике и международному положению.
То, что война настолько не соответствует обычному для Путина расчету рисков, наводит на мысль, что он принял стратегическое решение по Украине, от которого не желает отступать. Его решение направить основную часть российской армии в Украину в 2022 году, а затем мобилизовать больше сил, когда его первоначальная атака провалилась, демонстрирует, что он считает войну слишком важной, чтобы потерпеть неудачу. И, несмотря на все издержки своего решения о вторжении, Путин, вероятно, думает, что цена бездействия была бы выше, а именно, что Россия не смогла бы предотвратить появление Украины, ориентированной на Запад, которая могла бы послужить плацдармом для «цветной революции» против самой России. Он считает, что если Путин не добьется успеха сейчас, России суждено понести те же издержки. Учитывая, что, вероятно, именно так Путин взвешивает предлагаемые ему сценарии, давление Запада вряд ли приблизится к тому, чтобы заставить его изменить свое мнение и прекратить войну на условиях, приемлемых для Киева и Вашингтона.
ВОТ ЧЕМ ЭТО ЗАКОНЧИТСЯ
Если Путин не желает прекращать свое наступление на Украину, то война может закончиться только одним из двух способов: либо потому, что Россия потеряла способность продолжать свою кампанию, либо потому, что Путин больше не у власти.
Добиться первого результата путем снижения возможностей России нереально. Поскольку Путин привержен войне и способен продолжать бросать солдат и ресурсы в бой, российская армия вряд ли потерпит крах. Победа над Путиным на земле в Украине потребовала бы значительного увеличения количества боеприпасов, но только в 2025 году Соединенные Штаты начнут увеличивать производство необходимых артиллерийских снарядов, и даже этого увеличения будет недостаточно для удовлетворения потребностей Украины на поле боя, не говоря уже о средствах противовоздушной обороны, которые Украина могла бы использовать. Украине также необходимо будет продолжать посылать солдат в бой, и хотя Запад может помочь в их обучении, западные страны не готовы вводить свои собственные войска. Сложность усугубляется тем, что, как показали более чем два года войны, более масштабные наступления чрезвычайно сложны перед лицом подготовленной обороны, особенно сейчас, когда беспилотники и другие технологии наблюдения снижают элемент неожиданности для обеих сторон.
Остается второй путь к прекращению войны: уход Путина из Кремля. Попытка ускорить этот процесс может выглядеть привлекательно, но это непрактичная идея. На протяжении десятилетий Вашингтон не демонстрировал достаточной способности успешно манипулировать российской политикой; попытка сделать это сейчас означала бы триумф надежды над опытом. Более того, хотя Путин, вероятно, уже думает, что Соединенные Штаты намерены его свергнуть, если бы они действительно начали предпринимать шаги для этого, он, скорее всего, заметил бы изменения и расценил бы их как эскалацию. В ответ он может активизировать усилия России по сеянию хаоса в американском обществе.
Учитывая эти риски, лучший подход для Вашингтона - играть в долгую игру и ждать, пока Путин уйдет. Возможно, он уйдет в отставку добровольно или будет вытеснен; несомненно лишь то, что в какой-то момент он умрет. Только после того, как он больше не будет у власти, может начаться реальная работа по окончательному урегулированию войны на Украине.
ТЯНЕМ ВРЕМЯ
До тех пор Вашингтону следует сосредоточиться на том, чтобы помочь Украине удерживать оборону и предотвратить дальнейшее военное продвижение России. Москве следует продолжать налагать экономические и дипломатические издержки, но не ожидать, что они возымеют большой эффект; основная цель такого давления - послать правильный сигнал союзникам США и сохранить в резерве точку опоры для постпутинской России, избегая при этом внутренней критики. В то же время Вашингтону следует бережно относиться к своим ресурсам, расходуя их как можно эффективнее и убеждая Киев избегать крупных и расточительных наступательных операций. Даже успешные наступательные операции Киева на сегодняшний день, включая внезапную атаку в российской Курской области в прошлом месяце, мало повлияли на общий ход конфликта. Это остается войной на истощение без каких-либо признаков грядущего прорыва для Украины.
Когда наступление на Курской дуге прекратится и Киеву удастся остановить продвижение России в Донецке, Вашингтон также должен поддержать прекращение огня, которое остановит боевые действия. Хотя Путин, конечно, может разорвать любое соглашение, выгоды от прекращения огня перевешивают риски. Прекращение огня позволило бы Украине укрепить свою оборону и обучить больше солдат, а Запад мог бы подстраховаться, продолжая поставлять стране оружие. Самое главное, прекращение огня предотвратило бы гибель большего числа солдат и мирных жителей в войне, у которой нет реального конца, пока Путин не уйдет.
Однако, когда Путин уйдет, Вашингтону нужно быть готовым к плану, который не только разрешит войну между Украиной и Россией, но и создаст позитивную основу для европейской безопасности, которая ослабит военную напряженность, снизит риск конфликта и предложит видение, на которое могут купиться новые российские лидеры в Москве. Это потребует смелого руководства, напористой дипломатии и готовности к компромиссу — в Москве, Киеве, Брюсселе и Вашингтоне.
Со времени вторжения стратегия Соединенных Штатов в отношении войны на Украине характеризуется принятием желаемого за действительное. Если только Вашингтон сможет заставить Путина заплатить достаточную цену, он сможет убедить его остановить войну на Украине. Если только он сможет отправить Украине достаточно оружия, Киев сможет вытеснить российские войска оттуда. По прошествии двух с половиной лет должно быть ясно, что ни того, ни другого исхода не предвидится. Лучший подход — тянуть время - удерживать оборону в Украине, минимизировать издержки для Соединенных Штатов и готовиться к тому дню, когда Путин в конце концов уйдет. Это, по общему признанию, неудовлетворительный и политически неприятный подход. Но это единственный реалистичный вариант.
ПИТЕР ШРЕДЕР - младший научный сотрудник Центра новой американской безопасности. Он был аналитиком и сотрудником старшей аналитической службы Центрального разведывательного управления, а с 2018 по 2022 год занимал должность первого заместителя офицера национальной разведки по России и Евразии в Национальном совете по разведке.
https://www.foreignaffairs.com/ukraine/putin-will-never-give-ukraine
К теме:
Германские промышленники Народу России: За 2-3 года мы превратим вас в обычную африканскую страну
Свежие комментарии